Весы и часы

Как раз начиналась война, и часы и весы
сокровищем стали, и все отпускали усы,
и лбы убавляли, и оспу себе прививали,
и шуйцы сушили, и переставали расти,
и речь подменяли акцентом, и на полпути
из «Хлеба» выскакивали и блевали, а дале
.
шли в первый попавшийся дом на другой стороне,
забыв отереться, и в вырванный пищик втройне
звонили, звонили, звонили, и им открывали,
и торг затевался, рядились весы и часы:
«Адын молодой-молодой, недостойный слезы;
мы все исхудали, а он — человечек, в овале
.
которого будка: в нём брутто с очками в «Столбцах»,
с послушною кровью, ещё при передних резцах —
три лагерных года, по году за пуд, заберите
в соседней квартирке, прекрасное мясо, ага?» —
«Сагласэн на пять, по рукам, распрекрасный зэкá,
плюс ваша жена, наедайтесь теперь в общепите».