Братцы и сажёнки

Выше по реке всё время блюдца
и ножи втыкают в груди. Бьются.
Блюдец из-под водки наколов,
берегут заветные осколки,
лучшие, с углами, как иголки,
для очей, грудей, гидроузлов:
.
выколотых надо сбросить в воду,
а речник артачится; народу
столько надо выпустить из рук
в реку, — и речник с порога равен
жертвоприношениям, не каин
больше, то есть взрезан и испуг
.
«Я же плавать не умею, братцы»
на лице наигран, — и бугрятся
скулы братцев: «Не умеет, плут;
все теперь умеют кролем, дядя».
И бугрятся воды, в небо глядя,
чередой не туч — но тел. Плывут.
.
Нет, погостов — всё теперь погосты
выше по реке. Не просто? — просто:
жму́ришь á, любого — и в Оку.
Нежными сажёнками — ни плеска,
ни «тону!» — в деснице Ионеско,
в шуйце бутерброд плывут в Баку.