Слесаря для начальничка

Переборов кирпичи, неурочно и с неба
с g беззаконным летящие в темя главы,
присные пресно решили: покажем! пусть немо,
пусть, улыбаясь нескладно, народу халвы
полную горстку отсыплет, пусть, дрыгая ножкой
(дать ему мяч? — но какой из него футболист…),
рядом побудет мгновенье-другое; гармошкой
кто-нибудь двинет, — он дрыгнет, и снова казист,
как хвост павлиний, ужасно любезный народу,
будет и станет; так впарим трудящим его.
.
Трое трудящих нечаянно выйдут из сброда,
чтобы, обнюхав вождя, объявить: «Божество!
наше и ваше, товарищи, вождь вселюбезный!
Щупали и обоняли: áх, как он неплох!..»
.
Три адмирала в слесарных спецовках и бездна
счастья на мордах на руку приблизятся, вдох
сделав заранее, выдох не нужен, и зубы
тоже у них ни к чему, и вкатить бы укол,
чтоб улыбались и кланялись, вот будет любо.
.
Нету дыхания, нету зубов, подошёл
на полусогнутых, скалясь и кланяясь в ножки,
дал потрепать по щеке — и обратно в толпу.
Если же фюрер прошепчет на ушко: «А кошки
нету с собой? Так хочу задушить», — ни гугу.