Мы рядом, и из слов, когда мы ближе,
чем человек, коснувшийся другого,
они лишь прикасаются, нанижет
строк наше вместе с двух до полвторого
на «Это всё» с вопросом, без ответа, —
и это всё, и некогда, и рядом
нам не случится быть — я вдруг уеду
в приподнятом убитом, но унятом
твоим «Когда вернёшься — я́ уеду»,
листком в кармане около записки
«Смогу лишь в полвторого. Если нету —
себя дури, мне кажется, вы близки».
«И это всё», повторенное ею
и мной за полчаса до эпилога
бессчётно безотчётно, тем вернее,
чем бесконечней наше одиноко. 
