Из странных снов: из туфелек по грязи,
Столь белолетних, что смущался дождь,
Из гордых слёз, проглоченных во фразе:
«Ты не пришёл. Имеешь право. Что ж…»,
Из терпкой дрожи в чаяньи урока
Разглядыванья искоса тебя,
Из платья цвета «Как же одиноко,
Когда ты смотришь так. — Как? — Не любя»,
Из порванной записки, где премного
Зачёркнутых и вновь прощённых слов,
Из наших рукопашных по дороге…
Я выберу один из этих снов:
Ты в профиль с моей парты словно море,
А я погоды жду который год.
Что это, мама? Что-то вроде хвори?
Что и когда со мной произойдёт?.. 
___________
* — это здесь:
— Макулатура. Стыд… — Учитель произносит это с демонстративным спокойствием, артикулируя каждую букву, затем берёт с колен сидящей напротив Лены Кравец книжку в яркой обложке и решительно выбрасывает её в окно. (Звуковая палитра вагона заметно бледнеет.) — А уже осенью ты научишься курить, и я буду приходить в твой университет — в течение нескольких недель, в самое разное время. Лишь с одной целью, Лена: чтобы застать тебя с сигаретой в перерыве между парами и при всех попросить тебя больше так не делать… — Ашот Валерьевич поднимается, стаскивает с полки рюкзак и достаёт из него томик. — Это — настоящее, будущий коллега. Дарю. — Учитель наклоняется и целует девушку в щеку. — Страница тридцать семь, я заложил. Всего четыре строфы, очень тонкие и бесконечно музыкальные. Завтра, на обратном пути, ждём от тебя песню. Ждём, да?
